В сентябре исполнится 15 лет, как сошла на нет активная фаза русского Сопротивления в Латвии. Движение было направлено против полного перевода русских школ на латышский язык, которое уже тогда планировалось. Теперь о столь масштабных протестах остается только мечтать. Почему же?
Нынешнее латвийское государство изначально строилось на обмане. Вскоре после лозунга Атмоды «Латвия – наш общий дом» местных русских отстранили от строительства страны.
Отстранили как явление, обладающее не только общими с рядовыми латышами, но и своими, особыми интересами. Но именно русские Латвии спустя десять с лишним лет показали латышам пример коллективной самоорганизации. Наверное, единственный и последний.
Напомним основные тезисы первой части статьи «Наш язык древнее русского» и другие мифы, на которых Латвия стоит«.
Для «экономического рывка», о котором в стратегических документах Латвии пишут, как об «уже случившемся», необходима некая критическая масса людей, наделенная определенным и стойко выраженным набором качеств.
Эти люди должны обладать общепризнанной идеологией, сложиться в политическую нацию и уметь работать, как гражданское общество.
Обзор латышской «общепризнанной» стратегии дает понять: это просто искусственная конструкция из мифов и вольно истолкованных фактов, к тому же нацеленная исключительно в прошлое.
Разумеется, никакое «гражданское общество» на ее основе создать невозможно. А так как политической нации у нас тоже нет, – может быть, в русской части общества ситуация лучше? Ведь можно долго делать вид, что нас «тут нету», но факты – вещь упрямая…
Давно ушедшее лето
В сентябре исполнится 15 лет, как сошла на нет активная фаза русского Сопротивления. Движение было направлено против полного перевода русских школ на латышский язык, которое уже тогда планировалось.
Формально протесты возглавляла незарегистрированная общественная организация, Штаб защиты русских школ, близкая к русской оппозиционной партии ЗаПЧЕЛ (ныне «Русский союз Латвии» – прим. автора). Но на самом деле этот процесс очень быстро приобрел стихийный характер.
Зимой прошли охватывающие практически весь город шествия, многочисленные митинги, флэшмобы, а 1 мая 2004-го в Риге, у Памятника освободителям, отгремел грандиозный, собравший 65 тысяч участников, русский митинг-концерт. Латышский обыватель в это время веселился по другую сторону Даугавы, радуясь вступлению Латвии в ЕС…
Есть мнение, что отставка в феврале 2004 года правительства Эйнарса Репше была спровоцирована именно этими массовыми протестами.
Хотя организаторы и активисты взяли за основу принцип ненасильственного сопротивления, но движение пугало, подавляло власть исключительно своей массовостью и неподконтрольностью.
Это были уже не горстки диссидентов-правозащитников. Народ, объединенный идеей, вышел на улицы. И этот пример, напомню, показали латышам именно русские Латвии.
Разумеется, после летнего затишья активисты Штаба предрекали уже стотысячные митинги и чуть ли не рождение Третьей латвийской республики, под упомянутым лозунгом Атмоды. Но неожиданно уже к акции 1 сентября протестная активность схлынула, способность к спонтанной самоорганизации будто атрофировалась. Все снова стало уделом лишь горстки «генетических» диссидентов, а количество участников акций упало на один-два порядка. Поэтому фактически результатом двух лет борьбы стала лишь пропорция преподавания 60/40.
Латвийские власти подталкивают русскоязычных к протестам?
«Русские не сдаются»?
Но давайте по порядку. В созданном для латышей симуляторе реальностирусские были назначены на роль пугала. Сегодня мы знаем, что именно так организуются «оранжевые революции» по всему миру. Но всегда возможны тактические варианты…
«Да, мы не любим этих русских оккупантов, и они скоро уйдут, – начали вдруг нашептывать своим русскоязычным друзьям латыши, когда Атмода окончательно обернулась «оранжевым шоу», – но ведь ты же не русский! Ты на самом деле белорус (поляк, еврей, украинец, гуцул с татарскими корнями…). Тебя точно так же угнетают, запрещают говорить на родном языке, как и нас!».
Хотя слушающий упорно не помнил, чтобы ему хотя бы раз запретили говорить на языке предков – если он его, конечно, знал – а латышскую школу в новом микрорайоне «оккупанты» строили, как правило, одновременно с русской, но какое-то чувство гордости поднималось у человека в душе. «Да, точно, – думал он, – я не такой, как все это русское «быдло». Я поляк! А скорее всего даже и шляхтич. Точно, шляхтич! Дедушка мне в детстве, помню, на что-то такое намекал».
Разумеется, невозможно вычислить процентуально, насколько парализовала сопротивление «русскоязычных» эта явно целенаправленная кампания по ненавязчивой фрагментации единой еще вчера в национальном плане части русского мира. Но то, что разделение по племенным ячейкам внесло свой вклад в пассивность русских Латвии, это факт.
Во всяком случае, русскоязычный конгломерат Латвии «проглотил» и лишение более чем 700 тысяч человек гражданства («неграждане Латвии»), и депортации «круглопечатников» (то есть не получивших даже этого статуса), и унизительные «окна натурализации«, и фактическое отстранение от строительства нового государства, и многое другое… И такое «молчание русских ягнят» продолжалось вплоть до «нулевых», когда грянуло Сопротивление.
И это с учетом того, что многие русские выходили вместе с латышами на баррикады зимой 1991-го, а опрос 3 марта того же года «Вы за демократическую и независимую Латвию?» никогда не дал бы положительного результата (73,68%), если бы «да» не сказали и будущие «неграждане», и «круглопечатники» (гражданские лица, приписанные к воинским частям). «Русскоязычных» на тот момент в Латвии проживало 48%.
The Aliens…
С причинами возникновения движения в целом все понятно. Власть вторглась на территорию внутри «красных линий». То есть нацелилась отобрать у родителей их детей, лишив национальной идентичности.
Не секрет, что существует так называемая языковая картина мира, которая и делает всех нас самими собой. Поэтому покушение – реальное или мнимое – на свой родной язык любой народ воспринимает очень болезненно. И почему то, что для латыша «смерть» – для русского должно быть хорошо?
Лишь когда активисты Штаба вывели на улицы старшеклассников, их родители и учителя массово потянулись за ними.
Гораздо интереснее причины быстрого упадка Сопротивления. Есть ряд точек зрения… Например: в любой, даже ненасильственной революции, ее пассионарные «локомотивы» – это молодежь. Но старшеклассники, для которых учиться по-русски было естественно, за эти два десятилетия окончили школы и разъехались. Более младшие школьники учились уже билингвально и росли аполитичными. Тема потеряла прежнюю актуальность, а без «локомотивов» взрослые просто разошлись по домам.
Другое объяснение: взрослые участники Сопротивления не смогли решить для себя вопрос о необходимости, даже при ненасильственных формах борьбы, часто идти на явное нарушение закона – и хотели воспринимать работу Штаба, как такое «расширенное родительское собрание».
Выпускница: если русское образование отменят, я уеду из Латвии в знак протеста
Есть еще ряд трактовок…
Наконец, есть мнение, что движение «предали его лидеры». Но если какая-то община готова к тому, чтобы отстоять свои права – а лидеры не оправдывают ее ожиданий – община просто смещает этих лидеров. Хотя бы тем, что перестает им подчиняться. И выдвигает из своей среды новых. То есть включается механизм коллективной саморегуляции. Потому что община уже не отождествляет лидеров – и протестное движение. Она отождествляет с ним себя, как некое целое. И, следовательно, сопротивление – и победа в нем – становятся для общины частью ее жизни, а не исполнением чьего-то политзаказа.
Ничего подобного с русскими Латвии не произошло. Наступило 1 сентября, «Закон об образовании» вступил в силу – и вчерашние активисты словно в одночасье утратили к Сопротивлению всякий интерес.
На самом деле все эти объяснения укладываются в простой ответ: отсутствие у русских Латвии – точно так же, как и у латышей – целостной и конструктивной, объединяющей идеологии.
Несколько раз, что тогда, что гораздо позже звучала идея: наряду с защитой русских школ и языка, выдвинуть экономические требования, объединиться под этим знаменем с латышами и, может быть, возглавить этот процесс. Но этого не было сделано, поэтому результат оказался предсказуем.
А не было этого сделано потому, что русские фактически приняли на себя роль «чужих», «бывших», навязанную им латышской гиперреальностью. Поэтому вся идеологическая картина мира русских Латвии точно так же исключительно в прошлом, как и у латышей.
Такое ощущение, что они созданы по одному сценарию, только с противоположным знаком. Все, что в этой системе координат нам диктует логика вещей, – это «защищать свои права». Потому что «ответственность за родную страну» – это из лексикона равноправных партнеров. Любителей бесконечных компромиссов разве что за пивом послать могут…
Почему ограничение русского языка толкает Латвию «на рифы»
«Три кита»
Итак, народ Латвии – это два разобщенных национальных конгломерата. При этом не создано, да и не могло быть создано при существующем порядке вещей, предпосылок, чтобы они смогли сформировать необходимую триаду: «общепризнанная идеология – политическая нация – гражданское общество». А эти «три кита» – необходимое условиедля экономической революции, о которой по сути идет речь. Убери хоть одного из них, и вся конструкция рушится, вот ведь в чем вся «прелесть» ситуации.
Тем не менее «современная» идеология в Латвии есть. Это «философия успешности», единственная и общепризнанная. Самым странным образом она игнорирует такие понятия, как «служение обществу» и тому подобное. Она оценивает человека только и исключительно с точки зрения того, что он сумел получить, заняв какое-то место под Солнцем. Именно она, отрицая коллективистские побуждения людей, мешает сформироваться созидательной идеологии.
Посол России: в Латвии не скоро будет русский премьер
Поэтому естественное ее следствие – это атомизация общества. Нет больше «парней с нашего двора», «ребят из нашей бригады» (употребляю это слово в его исконном значении, а не «в смысле 90-х» – прим. автора) или русских Латвии и ее же латышей. Есть просто конгломерат индивидов. Есть ты – и «все окружающие». Они дышат твоим воздухом, едят твой хлеб, нагло зарабатывают твои «бабки». Но главное, этот конгломерат особей совершенно непригоден ни для коллективных действий, ни для коллективного мышления. Поэтому тот пример самоорганизации, который показали латышам русские Латвии, юбилею которого посвящена эта статья, – просто атавизм. Пример из прошлого, из времен более реального восприятия общества.
Александр Шамров
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
