Согласно правилам Кабинета министров №716, регламентирующим обучение в детских садах, с 1 сентября текущего года латышский язык должен стать основным во всех учреждениях дошкольного образования. Как это повлияет на детей и можно ли что-то сделать, чтобы улучшить положение, Baltnews рассказал правозащитник Владимир Бузаев.
– Г-н Бузаев, Латвийский комитет по правам человека подал жалобу в Конституционный суд (КС), считая необоснованными правила Кабинета министров, по которым с 1 сентября 2019 года во всех дошкольных учреждениях страны обучение должно быть на латышском языке. Известно, что это уже не первая подобная жалоба, и одну КС не принял к рассмотрению. В чем была причина ее отклонения?
– Для начала я хочу отметить, что Кабинет министров в своих правилах оставил оговорку, предусмотрев на родном языке специальные занятия, посвященные сохранению национальной идентичности. Правда, сколько их будет, в документе не сказано, а вот про латышский язык там указано достаточно четко – каждый день и во всем обучении, проходящем в садике исключительно в виде игр, и включающем, естественно, и бытовое общение с детьми, латышский язык должен доминировать. Так что хоть речь и не идет о том, что на языках нацменьшинств обучения не будет вообще, но то, что оно будет сильно ограничено, сомнений не вызывает.
Что касается отклонения жалобы, то следует иметь в виду, что весь процесс ее прохождения делится на два этапа. Первый, когда ее рассматривает коллегия из трех судей КС, и они принимают решение – возбуждать дело или нет. Если дело возбуждается, то проводятся различные дорогостоящие операции, ответчик, в нашем случае Кабинет министров, должен дать обоснование своим действиям, также приглашаются разные эксперты. Поэтому до стадии рассмотрения по существу доходят незначительное количество заявок, обычно коллегия ищет причины, почему их можно отклонить сразу.
Вот жалобу на первом этапе и отклонили. При том, что группа правозащитников, имеющих свой горький опыт в подобных делах, предполагала такой исход событий, и каждый из них даже называл разные, несовпадающие причины, почему ее отклонят. Не угадал никто. Главная проблема, по мнению коллегии, в том, что жалоба принимается только от тех лиц, чьи права были нарушены.
Они согласились считать всех семерых родителей, подавших жалобу, принадлежащими к нацменьшинствам, что по довольно жесткому определению, принятому в латвийских законах, могло создать проблему.
Кроме этого, они подтвердили наличие обоснования нарушения прав детей на качество образования, на обучение на родном языке, на изучение этого родного языка, и даже на общение на нем между детьми, а также детьми и воспитателями, что не может не радовать.
В то же время коллегия отметила, что это все относится к правам детей, тогда как нарушены ли права родителей, которые эту жалобу подписали, суду непонятно.
Они сослались при этом на собственное решение от 23 апреля в иске по школам. И, хотя обоснование возможности подачи жалобы и от имени детей в тексте было, суд заявил, что не может самостоятельно решить эту дилемму. В новой жалобе, поданной 27 августа, мы эту дилемму решили, указав, что теперь заявителей не 7, а 14, то есть не только родители, но и их дети, а родители их законные представители.
Добавили также, что в иске по школам суд рассматривал положение Конвенции о праве на образование изолированно, а мы предлагаем рассмотреть его совместно со ст. 8, гарантирующей невмешательство в личную жизнь, как это трижды делал Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ).
Европейский суд решил, что право родителей давать детям образование на родном языке не входит ни в то, ни в другое положение Конвенции, но «реформы» так могут достать родителей, что будут нарушены оба положения в совокупности. Правда, мои коллеги правозащитники считают, что иск от имени родителей, скорее всего, возбудить не удастся, но от имени детей иск вполне может быть принят. Так ли это, мы узнаем в конце сентября.
Новый учебный год в Латвии: меньше педагогов, школ и русского языка
– Как так получилось, что помимо проблемы школ, теперь русской общине приходится отстаивать натиск и на детские сады, то есть наступление на обучение на русском языке идет по всем фронтам и останавливаться не собирается?
– Да, действительно, облатышивание добралось не только до школ или частных вузов, о которых знают практически все, но и до детских садов, о чем, к сожалению, информации значительно меньше и первая волна наступления на детские сады осталась для русской общины особо не замеченной.
Все это началось еще в 2012 году, когда были приняты первые правила Кабинета министров, а с 1 сентября вступили в силу новые правила, принятые 21 ноября 2018 года. Уже подавший в отставку после парламентских выборов Кабинет министров потратил на дискуссию по документу около 40 секунд.
В предыдущих правилах уже предусматривалось введение латышского языка обучения ребенка во всех публичных детских садиках, но оно не носило такого тотального характера, какое присутствует во вступившем в силу документе, распространенном теперь и на частные учебные заведения.
Там четко указано, что латышский язык является главным, а задача развивать родной язык ребенка, которая была основной в предыдущих правилах, сейчас оказалась на последнем месте.
То есть план по дебилизации части русской общины, возникший в головах отцов-основателей второй республики, планомерно движется к своему осуществлению. Хотя да, как я говорил в начале, русский язык пока еще останется, и он будет применяться в общении, но вопрос, как много этого языка будет.
Многое зависит от администрации детского сада, разрабатывающей конкретную программу образования на основе правительственного образца. Остальное зависит уже от исполнителя, и если какая-нибудь конкретная воспитательница не захочет разговаривать с ребенком на русском языке, то никто ее заставить не сможет.
– В таком случае чего ожидать родителям, которые с понедельника поведут своих детей в детские сады, ну и самим детям, которым предстоит там находиться?
– Возможен вариант, когда наши детки могут столкнуться с тем, что они просто не будут понимать воспитателя, и если она скажет им по-латышски повернуть налево, часть этого не сделает, так как не поймет, что от них требуется. Воспитателю придется подтвердить распоряжение невербально. Однако если наш иск будет возбужден и рассмотрен по существу, то он станет тормозом для слишком рьяного выполнения этих правил.
Я уверен, что представитель ответчика – Министерство образования – будет говорить, что ничего с нашими детьми не случится, и если дети что-то не поймут, то воспитатели им всегда объяснят на русском языке.
Такие вещи протоколируются, поэтому разъяренные родители всегда могут предъявить администрации детского садика протокол заседания, если некоторые воспитательницы решат «бежать впереди паровоза». Это один из плюсов, который в случае возбуждения дела появится автоматом.
Если же дело возбуждено не будет, то мы пойдем дальше и подадим иск в Европейский суд по правам человека. Уже прошлого отклонения жалобы было достаточно для подобных действий, так как Конституционный суд сослался на решение ЕСПЧ. Однако я, как гражданин и патриот Латвии, хочу использовать все внутренние возможности. Да и само рассмотрение иска в КС – это уже тормоз для всяких детоубийственных реформ. В случае неудачи придется выносить сор из избы.
– Исходя из этого, на ваш взгляд, есть ли возможность в будущем отстоять обучение на русском языке?
– Многие меньшинства в разные времена в разных странах попадали в ситуацию, сходную с тем, что сейчас переживают русские Латвии, или даже еще более тяжелую. Так что я считаю, что нужно вести себя адекватно вызовам времени и участвовать в массовых акциях, против всего того, что делают с нашими детьми, чтобы показать свое несогласие с подобными процессами.
Да, такого числа людей, которое было в 2003–2004 годах, нет, но и нынешние митинги, особенно тот, который был 1 мая 2018 года, по своей массовости и производимому впечатлению перекрывает все, что производила русская община по вопросам, не касающимся русского образования, ну, не считая празднования 9 мая. Это показывает важность поднимаемой темы. Ведь дети есть дети, и родители должны уметь за них постоять.
То же самое, если мы говорим и о самих школьниках. Недавний опрос, проведенный омбудсменом, с целью доказать, что нужно переводить школы на латышский язык, дал совершенно противоположный результат.
50% опрошенных заявили, что хотят учиться только на русском, а еще 30% указали, что согласны, чтобы латышский был только в качестве учебного предмета.
Кроме этого, что является одним из элементов жалобы, против замены в обучении родного языка государственным выступают все международные организации – ООН, ОБСЕ, Совет Европы и Европарламент, в том числе и давая Латвии адресные указания.
Так что если и со стороны русской общины будет показано конкретное желание отстоять интересы своих детей, то можно надеяться, что Латвийское государство решит вернуться к своим основам, когда до 1940 года образование меньшинств на родном языке было признано самоценностью и реально обеспечивалось.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
