Ранее Baltnews рассказывал о начале суда над блогером и филологом Александром Филеем. По этой статье Уголовного закона проходит только первый в истории процесс. Но значит ли это, что «преступление» Филея настолько чудовищно, что никому раньше и в голову не приходило его совершать?
Ничего подобного. Статья 74.1 Уголовного закона нарушается регулярно. Но нарушителями обычно являются свои люди, поэтому им ничего не грозит. Расскажу только о двух вопиющих случаях.
Статья 74.1 Уголовного закона написана довольно заумно:
«За публичное прославление геноцида, преступлений против человечности, преступлений против мира и воинских преступлений либо за публичное прославление, отрицание, оправдание или грубое пренебрежение совершенного геноцида, преступлений против человечности, преступлений против мира и воинских преступлений, в том числе и публичное прославление, отрицание, оправдание либо грубое пренебрежение совершенного СССР или нацистской Германией на территории Латвии геноцида, преступлений против человечности, преступлений против мира и воинских преступлений наказывают…»
Фактически речь идет о 16 разных преступлениях: есть четыре недопустимых действия относительно четырех видов тяжких преступлений, и недопустимо любое сочетание. Правда, следователи и прокуроры в деле Филея так и не определились, какие из этих 16 он совершил. Но мы должны доказывать строго. Вот о чем идет речь.
История №1
16 марта ежегодно проходит шествие в честь латышских эсэсовцев, сражавшихся в рядах так называемого легиона на стороне Гитлера. Юридическим основанием этого шествия является принятая Сеймом еще в 1998 году «Декларация о латышских легионерах во Второй мировой войне». Этот документ сохраняет юридическую силу и по сей день.
Полбеды, что апологетика людей, сражавшихся на стороне Гитлера, кощунственна. В самой Декларации есть абзац, прямо нарушающий ту самую ст. 74.1 Вот он:
«Действительно, известная часть граждан Латвии вступила в легион добровольно. Но это случилось, потому что СССР в 1940–1941 годах проводил в Латвии геноцид. Сотни людей были расстреляны без суда, десятки тысяч депортированы в отдаленные районы СССР. Германия также допустила в это время воинские преступления и геноцид в Латвии, но это затронуло граждан Латвии в значительно меньших объемах».
На самом же деле СССР геноцида не проводил. Были преступления против человечности, заключавшиеся в необоснованных репрессиях. Но они, по подсчетам историков, затронули около 23 тысяч человек, из которых подавляющее большинство остались в живых. Гитлеровцы же проводили реальный геноцид, уничтожив не менее 77 тысяч заведомо невиновных – 73 тысячи евреев, по 2 тысячи цыган и психически больных. Это не считая убитых по политическим причинам реальных и выдуманных врагов режима, а также евреев из других стран, привезенных в Латвию на уничтожение.
Следовательно, фраза о том, что репрессии гитлеровского режима затронули граждан Латвии в меньших объемах есть ничто иное, как грубое пренебрежение совершенным гитлеровской Германией геноцидом.
Конечно, посадить на скамью подсудимых проголосовавших за декларацию депутатов не получится: она принята раньше, чем статья Уголовного закона. Но Латвийский антинацистский комитет обращался ко всем фракциям нынешнего Сейма Латвии, к бывшему и действующему президенту – ну отмените же позорную декларацию. Или хоть преступную строчку в ней исправьте.
От нас в лучшем случае отмахивались либо просто на наше обращение не отвечали. Даже фракция «Согласия» – хотя уж ей-то чего жалеть декларацию, против которой партийцы два десятилетия назад голосовали.
Особые надежды были связаны с нынешним президентом. Общеизвестно, что жертвами гитлеровского геноцида стали большинство близких его отца. Но и он был непреклонен: последний ответ советников нам гласил, что в планы президента не входит работа над отменой декларации.
История №2
Другая история связана с интервью одиозного латвийского политика, бывшего депутата Верховного Совета Латвии и ее министра иностранных дел Георга Андреева, которое он дал газете «Латвияс авизе» 11 мая 2018 года. Среди многих глупостей и гадостей, изреченных престарелым политиком, а в прошлом тайным агентом КГБ, выделяются следующие перлы:
«Сразу после Второй мировой войны – я сам был этому свидетелем – из Судетии, как немцы называли Чехословакию, в течение 48 часов надо было исчезнуть всем немцам. С белыми ленточками вокруг руки, по мостовой, а не по тротуару… Три миллиона как пробка были вышиблены из страны. Без санкций и протестов ООН. Ты пришел как оккупант – теперь выметайся!
Точно то же должно было бы произойти с агрессорами, которые оккупировали страны Балтии. Но неожиданно закон больше не работает. Нас надоедливо поучают, что сейчас другое отношение к этому закону, теперь права народа не важны. Почему? Когда выкидывали немцев – было правильно. А способствовать выезду русских – нет, ни в коем случае!»
Проанализируем написанное в свете ст. 74.1. Депортация судетских немцев из Чехословакии – несомненное преступление против человечности. Их высылали без доказательств вины, только на основании этнического происхождения, не щадя ни стариков, ни младенцев. Высылали максимально издевательски – в кратчайшие сроки, пешком, с позорными ленточками. При этой высылке многие погибли. До войны все они были гражданами Чехословакии.
Итак, это не что иное, как прославление преступлений против человечности. Более того, Андреев сожалеет, что подобное преступление не совершила Латвия – да еще в то время, когда он был депутатом парламента и министром. Вероятно, настаивал, но авторитета не хватило…
По ст. 74.1, помимо Филея, сейчас проходит еще и журналист Юрий Алексеев. Его дело не движется, но он мучается под жестким полицейским надзором. Юрий увидел это интервью и написал заявление в Службу госбезопасности с просьбой проверить, нет ли в словах Андреева состава статьи 74.1. Ответ последовал краткий: проведено расследование, признаков преступления не обнаружено, уголовный процесс не возбужден.
Очередное подтверждение тому, что закон у нас работает только для чужаков. Но адвокаты и Филея, и Алексеева, если его дело дойдет до суда, наверняка остановятся на этих прецедентах. И посмотрим, осмелится ли суд вынести обвинительный приговор.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
