Ровно 81 год назад в латгальской деревне Аудрини Резекненского уезда нацисты уничтожили почти всех ее жителей.
18 декабря 1941 года деревню Аудрини в Макашанской волости патрулировали латвийские сотрудники вспомогательной полиции Альфонс Лудборж (1895 г.р.) и Леонард Ульянов. У дома местной жительницы Анисьи Глушнёвой (1893) их подстерегли пятеро вооруженных красноармейцев, сбежавших из резекненского лагеря для военнопленных, среди них был и сын хозяйки дома, бывший милиционер Родион Глушнев. Началась перестрелка, один полицай (Лудборж) был застрелен, погиб и один красноармеец. Ульянову удалось убежать. Остальные красноармейцы покинули деревню и направились в сторону Наутрены.
Дальнейшие события развивались очень быстро. К поискам беглецов подключили больше сотни полицейских. В Маевском лесу в результате вооруженной стычки с красноармейцами 21 декабря погибло еще трое работников полиции: Андрив Пурмалс (1913), Антон Мугин (1907) и Виктор Глейзд (1906).
После стычек с полицаями красноармейцы нашли укрытие в деревне Молтуве у семьи Тихоновых. Но хозяева, осознавая, чем им грозит присутствие таких гостей, сами донесли на них. 31 декабря полиция окружила дом, и в ходе перестрелки все красноармейцы были убиты.
2 января 1942 года дома в Аудрини были разграблены и сожжены нацистами.
3 января на территории бывшего тира айзсаргов в Анчупанских горках было убито большинство аудриньцев (около 200 человек) , а 4 января в Резекне на базарной площади публично казнили 30 мужчин, жителей деревни, среди них — и 13-летнего мальчика Василия Глушнева.
Нацисты применяли на оккупированных территориях принцип коллективной ответственности, и их пропаганда подчеркивала: «Чтобы предупредить многих несознательных от подобных деяний и оградить легковерных от доверия слухам и не отвечающим духу новой Европы вещам, в эти дни сожжена вся деревня Аудрини Макашанской волости, где бандиты нашли прибежище. Над жителями, которые повинны в сокрытии врагов всех земляков и новой Европы, приведена в исполнение смертная казнь». На это указывает и случай с жителями деревни Мордуки Лудзенского уезда: там 6 января 1942 года по приказу командира Даугавпилсского отдела немецкой Полиции безопасности оберштурмфюрера Гюнтера Таберта было расстреляно 47 человек.
В 1964 году правоохранительные органы Латвийской ССР завели уголовное дело по статье Уголовного кодекса ЛССР об измене родине и злоупотреблении властью. Во время следствия были допрошены десятки свидетелей, составлено 198 протоколов.
В октябре следующего года в рижском Дворце культуры ВЭФ начался так называемый Аудриньский суд. На скамье подсудимых по обвинению в преступлениях на территории Резекненского и Лудзенского уездов (в том числе в убийствах евреев, ромов и т. д.) оказались бывшие резекненские полицейские и работники тюрьмы: Язеп Басанкович, Янис Красовскис, Петерис Вайчук, еще трое обвинялись заочно — Альберт Эйхель, Бронислав Майковский и Харальд Пунтулис после войны отправились на Запад. 30 октября 1965 года был зачитан приговор, вынесенный коллегией уголовных дел Верховного суда ЛССР во главе с председателем, юристом Валфридом Каукисом (1906–1988). Пятерых из шести обвиняемых приговорили к расстрелу, и только бывший резекненский тюремный надзиратель Вайчук получил 15-летний срок в исправительной колонии строгого режима.
Трагедия Аудрини, как сожжение синагоги в Рижском гетто вместе с людьми в первые дни нацисткой оккупации, — очень неудобный момент. Итогом этой карательной акции стало убийство 205 мирных жителей, включая 51 ребенка, а убийцами оказались не немецкие каратели из «Айнзатцкоманды 2», не «батальоны смерти» и не команда палача Рижского гетто Виктора Арайса, а местные полицейские — жители Резекне, бывшие улманисовские айзсарги, прихожане церквей, соседи, поляки, русские, латыши… Свои убивали своих.
По словам сотрудника Музея истории Холокоста в Латвии Льва Перлова, коллаборационизм латвийского стандарта в годы оккупации был сильнее, чем в большинстве занятых вермахтом стран: французский режим Виши по сравнению с Рейхскомиссариатом Остланд со столицей в Риге может казаться санаторно—курортным.
История Аудрини почти повторяет трагедию белорусской деревни Хатынь в марте 1943 года — только на месте палачей из 118—го шуцманшафт—батальона с костяком из бандеровцев украинской ОУН в случае Латгалии оказались исключительно резекненские полицаи.
Мы должны не забыть это никогда.
