– Собственно говоря, к этому все дело и шло, и я допускал, что его могут не выпустить после 12 марта, когда он должен был выйти на свободу. А когда ему продлили срок задержания под стражей до рассмотрения апелляции литовской прокуратуры, было очевидно, что уголовный срок ему продлят. С юридической точки зрения я это комментировать никак не буду, потому что эти действия литовской стороны лежат вне сферы юриспруденции, вне сферы права. Это можно комментировать только с политической точки зрения.

 

Дело в том, что Юрий Мель – это единственное звено, которое как-то связывает, как-то притягивает Россию к литовской национальной мифологии. К делу 13 января 1991 года, к тем событиям у Вильнюсской телебашни, на которых и основывается современная Литва. Если бы в тюрьме не находился российский гражданин, заведомо невинно осужденный, то России вообще не было бы никакого дела до Литвы и до того, что там происходит в ее внутренней политике. Жгут они там костры каждое 13 января и пусть дальше жгут, проводят какие-то флешмобы и пусть дальше проводят. Однако для литовской власти это не приемлемо. Для нее нужно, во-первых, держать в тонусе население, постоянно напоминая им о событиях 30-летней давности и тем самым мобилизуя и оправдывая тот алармистский, «патриотический», антироссийский курс Литовского государства, который сейчас проводится во внешней политике. А во-вторых, требуя, добиваясь к себе, к своей повестке внимания со стороны Кремля и внимание Запада.

 

В идеале для литовского политического класса выгодно, чтобы дело Юрия Меля привело к большому конфликту между Россией и Литвой, потому что это будет гарантией того, что на существование Литвы, на ее проблемы, на ее идеологию и на ее новейшую историю обратят внимание союзники по НАТО. Ведь, наверное, ключевая проблема стран Прибалтики заключается в том, что они никому не интересны в том сообществе, в котором они пребывают, а на свои средства существовать они не могут. Эти страны не самодостаточны, им всегда нужна внешняя помощь. Поэтому они как-то должны о себе напоминать. Единственное средство, которым они могут о себе напомнить, единственный аргумент, который у них есть, – это соседство с Россией, которую они, разумеется, выставляют таким монстром, агрессором, который вот-вот на них нападет и оккупирует.

 

Для этого Литве и нужно дело Юрия Меля. Для этого и нужны многочисленные другие скандалы в отношениях с Россией, вплоть до самых мелких, вплоть до самых жалких. Вплоть до запрета на въезд Киркорову. Это привлекает внимание, это обеспечивает паблисити, медийность, цитируемость в российских СМИ, привлекая внимание российской аудитории.

 

Конечно, Киркоров – это мелочевка, но то, что российский гражданин, тяжелобольной ни за что сидит в тюрьме, и судя по всему, будет сидеть до бесконечности, потому что если они сейчас не остановились, то нет никакой гарантии, что они остановятся и через 3 года, вот это и создает потенциал для большой конфронтации.

 

 

– Прежде всего, она не должна быть риторической. Это уже не та ситуация, когда должна работать общественность. Сейчас должно работать, в первую очередь, государство. Свою позицию, я считаю, должно высказать российское внешнеполитическое ведомство предельно жесткой нотой в адрес посольства Литвы в России и официального Вильнюса. Но сейчас уже должны включаться другие органы власти вплоть до силовых. Разумеется, необходимо экономическое воздействие. То, что сейчас происходит с гражданином России – это более чем основание для введения против Литвы экономических санкций. У России для этого есть все возможности. Россия для Литвы по-прежнему остается основным внешнеэкономическим партнером. Как бы не развивались в последние годы наши политические отношения, но в структуре литовских внешнеэкономических связей первое место по экспорту-импорту по-прежнему занимает Российская Федерация. Этим надо пользоваться.