Ульрих Кюн —  «ученый-нерезидент» Фонда Карнеги за международный мир (Carnegie Endownment for international peace). Фонд является частной, некоммерческой организациией, основной задачей которой провозглашается содействие сотрудничеству между странами мира. Штаб-квартира находится в Вашингтоне.

Публикация Ульриха Кюна «Preventing Escalation in the Baltics: A NATO Playbook» («Предотвращение эскалации в странах Балтии: учебник НАТО») размещена на сайте Фонда Карнеги в конце марта.

Поскольку в Латвии нас не особо балуют докладами о том, чем может обернуться для жителей нашего государства  противостояние НАТО с Россией, познакомимся с прогнозами из-за океана. Тем более, если их представляет ученый из авторитетной западной организации.

Итак, с тревожным началом исследования «ученого-нерезидента» мы уже познакомились, но есть смысл его повторить — 

Риск эскалации, вызвавший более широкий конфликт — преднамеренно, непреднамеренно или случайно — между Россией и НАТО — опасно высок. Это особенно актуально в странах Балтии.

«Риск эскалации, вызвавший более широкий конфликт — преднамеренно, непреднамеренно или случайно — между Россией и НАТО — опасно высок,- расшифровывает эксперт. — Это особенно справедливо в странах Балтии — регионе, который будет трудно защищать НАТО, потому что военный баланс там очень благоприятствует России; кроме того, Москва могла бы спровоцировать беспорядки среди проживающих там русских меньшинств. Чтобы смягчить эти риски и оставаться едиными, члены НАТО должны дополнять сдерживание мер устойчивости и снижения риска, которые лучше адаптированы к решению поведения России ниже порога прямого обычного и ядерного конфликта.»

Мы не военные аналитики, мы — мирное население балтийской страны. Поэтому «военный баланс» нас интересует куда меньше, чем то, что нас, оказывается, «трудно будет защитить», а также упоминание — через точку с запятой! — каких-то спровоцированных русскими беспорядков (или нас спровоцируют?— разницы по итогу нет).

Проблемы России

«Проблемы России» — так назвал автор следующую главу своего исследования. Касаются ли они нас, жителей стран Балтии? Оказывается — напрямую.

«Чтобы удержать Запад от бывших советских республик, не входящих в НАТО, Москва разработала войну нового поколения, принудительную стратегию, которая сочетает традиционные и ядерные военные возможности с некинетическими операциями, такими как кибератаки, пропаганда и дезинформация.

У членов НАТО разные взгляды на намерения России в отношении альянса, так же как и ответы. Вследствие кризиса в Украине некоторые союзники опасаются, что Москва может использовать военную силу против НАТО, особенно стран Балтии.

Они призывают альянс делать больше в военном отношении, сдерживать Россию и убеждать своих самых восточных членов. Они опасаются, что нынешний ответ НАТО, в том числе самое главное — развертывание силовой цепи четырех многонациональных батальонов, расширенного прямого присутствия (EFP) для трех балтийских государств и Польши — может оказаться недостаточным для предотвращения преднамеренной российской эскалации.

Другие довольно скептически относятся к тому, что Москва представляет немедленную военную угрозу и предостерегают от излишнего усиления напряженности. Вместо развертывания дополнительных сил они хотят, чтобы НАТО сосредоточилось на повышении устойчивости государств-членов к российским некинетическим операциям и в налаживании серьезного диалога по безопасности с Россией, уменьшении рисков непреднамеренной и случайной эскалации.

Оба подхода могут создать риск просчета и, возможно, эскалации. Если НАТО недооценивает угрозу, которую создает Россия, альянс может дать Москве основание проверить свою решимость — возможно, даже используя военную силу. И наоборот, если НАТО переоценит угрозу, исходящую от России, ее благие намерения защитных мер могут привести к дилемме безопасности, которая ускоряет гонку вооружений и в конечном итоге подрывает единство альянса.»

Что следует из этого мудреного текста? Если Россия «поиграет мускулами», то многонациональный батальон в Адажи нам не поможет? И кто должен за нас — как следует из научного текста, рискующих более других стран Европы — оценивать «риск просчета», «дилемму безопасности», «оценку-недооценку угроз»?

Ау, исследователи из Вашингтона, всякие аналитики-генералы-финансисты, вообще-то речь идет о том, что люди в странах Балтии могут оказаться на реальном театре военных действий (ТВД)! С соответствующими последствиями.

В этом театре не программки спектакля раздают и не бинокли в гардеробе. Меня, как мирную женщину с семьей — детьми-племянниками — кто-то о таком развитии событий не хочет поставить в известность? Как и всех остальных — латышей-русских-литовцев-эстонцев?

Круто, конечно, не спрашивая мирных жителей, рисковать их судьбами, но, может, все-таки есть смысл поинтересоваться их мнением? В демократической-то стране?

Где дискуссии в обществе, суждения независимых СМИ, социологические опросы, выступления политиков — не в общем, — «дадим отпор агрессору», то есть России — а с точки зрения нас, обыкновенных людей, которым предсказывают какие-то «риски», о которых они ведать-не ведают?

Эcкалационные риски в Балтии

Это следующий подзаголовок исследования. И оптимизма он вновь не внушает. Как и сам текст.

Задача, которую Россия представляет в сочетании с ответами НАТО на сегодняшний день, создает ряд потенциальных путей эскалации, требующих неотложного внимания со стороны союзников.

Необходимость альянса в укреплении войск в условиях кризиса и позиционирование некоторых из его сил в регионе может спровоцировать непреднамеренную или преднамеренную эскалацию.

Если бы Россия угрожала военной эскалацией кризиса, НАТО почувствовала бы значительное давление, чтобы укрепить войска, развернутые впереди, в качестве защитной меры предосторожности. Однако, если НАТО не смогло четко и убедительно сообщить России оборонное намерение, Москва могла бы неправильно понять развертывание как открытое наступление НАТО, возможно, отреагировав на эскалацию (по мнению Кремля) превентивного использования военной силы.

Как только НАТО должно было отправить подкрепление (или даже, возможно, когда Москва должна была судить о том, что альянс вот-вот должен был сделать это), Россия может попытаться использовать возможности отказа от доступа / зоны (A2 / AD) вокруг Балтийского моря, чтобы отрезать морские и воздушные маршруты. Поэтому НАТО может полагать, что у него нет иного выбора, кроме как напасть на российские возможности A2 / AD на ранней стадии конфликта.

Еще более важно, что Россия может применить силу против альянса, заняв небольшую часть территории, например, в восточной Латвии. Силы EFP, которые базируются вдали от российской границы, в таком случае могут слишком поздно приступить к бою (особенно учитывая что процесс принятия решений НАТО может быть довольно медленным). Следовательно, Россия может надеяться уйти с военным свершившимся фактом.

Объединенная обычная военная мощь НАТО и любые последующие усилия по возвращению Балтии через массовое развертывание сил, возложили бы ответственность за Москву. Из опасения проиграть в обычном конфликте с НАТО, Россия может обостриться дальше, возможно, даже до ядерного использования.

Снова отбросим терминологическое военное умничанье. Подчеркнем, речь о нашем Балтийском море, о нашей «восточной Латвии». А там — «массовое развертывание сил», «конфликт с НАТО», вплоть до «ядерного использования»… А нас, здесь живущих, опять ни о чем не спросили — по нраву ли нам такие боевые приготовления? 

Неоднозначные ядерные доктрины

Союзники НАТО не согласились с политикой ядерного обмена, c идеей участия неядерных членов НАТО в ядерном планировании — предоставлении национальных самолетов для доставки ядерного оружия США в случае их использования. Кроме того, союзники не согласны с соответствующими уровнями готовности для этих самолетов с двойным потенциалом в Европе и с тем, должны ли НАТО заниматься ядерными элементами. Эта неоднозначная позиция в отношении ядерного сдерживания может привести Россию (возможно, ошибочно) к сомнению в решимости НАТО в условиях кризиса, увеличивая риск эскалации.

О, как — оказывается, и «ядерные элементы» НАТО уже кто-то обсуждает. Вроде как «неядерные члены НАТО» пока в бой не рвутся, свои самолеты для доставки ядерного оружия предоставлять американцам не хотят (и правильно делают — кому ж хочется превращать свою страну в цель для ответного удара).

Значит, нам в Латвии ядерный сюрприз тоже не грозит? У нас-то самолетов для доставки нет, правда, есть аэродром, куда уже прилетал B-52. Для невоенного человека текст нуждается в расшифровке, но нашему населению приходится самим догадываться: есть для него ядерная угроза или нет?  Вроде — нет, и на том спасибо. Правда, следующая фраза расслабиться не позволяет:

Напротив, НАТО может не рассматривать российские ядерные угрозы как заслуживающие доверия, особенно в начале кризиса, когда они могут показаться несоразмерными. В этом случае НАТО, неправильно понимающее российское решение, может вызвать эскалацию.

«Эскалация», которая и в названии публикации упомянута, это по-простому — война.

Некинетические операции

Для неспециалиста, причем, сугубо гражданского, название подглавки звучит просто непонятно. Но, оказывается, к нам, живущим в странах Балтии, текст имеет прямое отношение.

Усилия Москвы по оказанию влияния на русские меньшинства в трех балтийских государствах могут привести к кризису, в котором ни НАТО, ни Россия не смогут справиться с последующей эскалацией.

В течение многих лет Россия проводила подрывную кампанию дезинформации в странах Балтии, направленную на оказание влияния на русские меньшинства. Если бы протесты этих меньшинств должны были произойти, будь то намеренно развязанные Москвой или нет — НАТО и России, возможно, было бы трудно дезэскалировать начальные этапы кризиса и вместо этого они могли бы втянуться в цикл реакций действий. И хотя ни одна из сторон и не захотела бы этого, он мог бы выйти из-под контроля.

В таком сценарии, учитывая возможность наращивания Россией сил вблизи границ Балтийского моря, неясно, какую роль могут сыграть или должны сыграть силы НАТО, особенно EFP. На сбалансирование рисков, связанных с эскалацией, у НАТО может уйти много времени,  и альянсу может показаться сложным определить, когда кризис потребует военного ответа и какой ответ может быть.

Про протесты хотелось бы поподробней — для понимания. В Париже выходит на улицы миллион противников однополых браков, в Германии бузят неонацисты и их противники, в Польше массовые демонстрации связаны с реформой их судебной системы… И так далее. У нас-то что за протесты имеют в виду, обозначая их национальную окраску?

Ну вот уничтожение образования на родном языке русским в Латвии не нравится, к примеру, протестуют они. Но и венграм не нравится ущемление языковых прав их соотечественников на Украине. И что, на какой стадии это будет иметь отношение к НАТО? Или не будет? Вопросы без ответа.

Опасные военные инциденты

А вот мы и приблизились к театру — военных действий.

Продолжающееся военное пограничное взаимодействие России (в частности, с ее самолетами) в сочетании с неадекватными средствами коммуникации в кризисных ситуациях может спровоцировать случайную эскалацию.

Случайный военный инцидент, такой как российский истребитель, случайно врезавшийся в эсминцы США в Балтийском море, может быстро разрастаться. Европейские члены НАТО, возможно, предпочли бы иметь дело с таким инцидентом, тогда как Вашингтон, вероятно, предпочел бы этого не делать. В результате НАТО может не только ослабевать, но и российская реакция может развиваться быстрее, чем многосторонние усилия по выяснению произошедшего и деэскалации кризиса. Кроме того, существующие кризисные каналы связи с Россией не могут использоваться для предотвращения эскалации после такой аварии.

Рекомендации для НАТО

Чтобы сохранить единство альянса и противостоять российской стратегии вооружений нового поколения, НАТО должна разработать всеобъемлющую стратегию, состоящую из мер сдерживания и уверенности, устойчивости и мер по снижению риска.

Чтобы обеспечить присутствие в зоне конфликта, НАТО следует обратиться к Вашингтону с просьбой о развертывании батальона армии США, разделенного поровну между тремя развертываниями EFP в балтийских государствах. Батальону поручено постоянно патрулировать и контролировать границы с Россией. Тем не менее, чтобы сохранить единство альянса, НАТО следует избегать дополнительных широкомасштабных развертываний сил в странах Балтии.

НАТО должно разъяснить роли многонационального батальона НАТО и усиливающих сил в случае вызванных извне внутренних беспорядков в Прибалтике или если силы НАТО намеренно нацелены на протестующих.

Написано — «разъяснять», но никто ничего нам не разъясняет. Что это за внутренние беспорядки? Что это за силы НАТО, которые «нацелены на протестующих»?

У нас теперь не закон, а НАТО что ли определяет — кто имеет право на протест, в каких случаях он возможен? Мы же независимая страна, в этом году намерены отметить свое столетие, при чем здесь какие-то «усиливающие силы»? Кто их призовет, в каком случае?— даже в чужой статье написано, что нам, местным жителям должны это разъяснить.

Союзники должны рационализировать процесс принятия решений внутри НАТО, возможно, путем уточнения того, какие военные или политические события потребуют подкрепления, с тем чтобы альянс мог быстро реагировать, если возникнет кризис.

Альянс должен следить за тем, чтобы он мог перемещать силы, если это становится необходимым. Он должен рассмотреть вопрос об усилении защиты своих жизненно важных логистических и транспортных узлов в Западной Европе и адаптации своей логистики в Восточной Европе.

Слушайте — при всем уважении к альянсу — может и населению Латвии сообщат, в случае чего они будут «рационализировать процесс принятия решений внутри НАТО», когда «военные или политические события потребуют подкрепления» натовских сил в нашей стране?

А вот и что-то конкретное появилось в тексте  исследователя Фонда Карнеги, правда, в самом конце публикации. Надо внимательно ознакомиться с этим абзацем — речь-то идет о русских.

Союзники должны противостоять российской пропаганде и дезинформации, ориентированной на русские меньшинства в странах Балтии. Альянсу следует рассмотреть совместный фонд НАТО / ЕС для финансирования русскоязычных СМИ, журналистов и социальных сетей.

Члены НАТО должны внимательно следить за состоянием интеграции и представительства русских меньшинств в странах Балтии, возможно, через механизм отчетности (под «русскими меньшинствами», видимо, подразумевают русских, или русскоговорящих, или русскоязычных?— прим. BaltNews.lv).

«Только очень глупые люди не хотят наладить отношения с Россией»

Эти слова президента США Дональда Трампа на его встрече с лидерами стран Балтии мы поставили заголовком к последней главе нашего «разбора полетов». У автора последняя глава называется иначе — «Сокращение рисков». Но слова Трампа полностью передают содержание заключительных пожеланий эксперта Ульриха Кюна. Судите сами:

НАТО должно продолжать привлекать Россию к тому, чтобы стремиться предотвращать инциденты и восстанавливать кризисные каналы связи. Союзники должны поощрять Польшу и страны Балтии к заключению отдельных механизмов предотвращения инцидентов с Москвой.

Государствам-членам следует начать внутреннюю подготовку мер укрепления доверия и безопасности и процесса контроля над вооружениями с Россией, добиваясь прозрачности, а также взаимных сокращений и / или ограничений на тяжелое обычное вооружение в более широком регионе Балтии.

К тексту вашингтонского исследователя претензий нет: видимо, человек в своем деле знаток, работал в разных серьезных организациях.

Вопросы — к нашей власти: не хочет ли она, как советует чужой исследователь, кое-что нам «разъяснить». Прежде всего — последствия для мирного населения того, что обозначил в начале публикации Ульрих Кюн:

«Риск эскалации, вызвавший более широкий конфликт — преднамеренно, непреднамеренно или случайно — между Россией и НАТО — опасно высок. Это особенно актуально в странах Балтии».

P.S. В латышских СМИ стало модным «срывать маски» с публикаций на русском языке. К журналистике это никакого отношения не имеет. К независимой — тем более: делается за деньги, на специально выделенные гранты.

Но в данном случае мы были бы не против, чтобы с нас «сорвали маску», потому что в словосочетании «мирное сосуществование» нам кажется важным — и для русских, и для латышей — слово «существование». А потому дискуссия в обществе, которую всегда организуют именно средства массовой информации, кажется нам необходимой.

Юлия Ранцане

http://baltnews.lv/news/20180406/1021870990.html