Когда появились первые русские рижане? Археологические находки, относящиеся к русской материальной культуре, неоднократно делались в исторических слоях древних рижских поселений, относящихся ещё к XII веку (т.е. ко времени, предшествующему строительству немецкой фактории епископа Альберта). В начале XIII века, с ранних лет существования немецкого города, в Риге появляется место, именуемое в источниках «Русское подворье», «Русская деревня», или «Русский конец». Возникло оно примерно в 1212 году, когда после заключения договора между Ригой и Псковом было достигнуто соглашение, «чтобы дорога по Двине для купцов всегда была открытой». Тогда и появилось за городской оборонительной стеной поселение купцов, прибывавших с верховьев Даугавы. Границы Русского подворья можно выделить в районе от здания Сейма, к Пороховой башне, от Trokšņu iela, до Smilšu iela. Подобные дворы возникали также в других городах Ливонии. Там постоянно проживали русские торговые люди, их слуги, переводчики и церковнослужители. Сохранился документ 1222 года, в котором рижский епископ Альберт с беспокойством сообщает папе Гонорию III, что православные русские оказывают отрицательное, в религиозном отношении, влияние на обращённых в католичество местных жителей.
Являясь конечным пунктом Двинского водного пути (связанного с Волгой и Днепром), Рига создавалась и развивалась, прежде всего, как важнейший транзитный центр торговли с русскими землями. Именно это определяло её особую значимость и ценность в европейском товарообороте.
В год смерти епископа Альберта (1229) Смоленский князь Мстислав Давыдович отправил в Ригу своего «лучшаго попа Еремея и умна мужа Пантелея», чтобы они заключили более прочный торговый договор. Договор этот, носящий название «Мстиславова Правда», был подписан не только между Ригой и Смоленском. В нём приняли участие также Полоцк, Витебск и много немецких городов: Бремен, Любек и другие. В договоре были изложены уголовные преступления и штрафы, которыми следовало откупаться. Далее сказано: «немецкие купцы, прибыв в Смоленск, дают княгине полотно (,,постав частины”), а волоцкому тиуну – готские перчатки в награду за его хлопоты». Наиболее важным пунктом было разрешение свободной торговли немцам в Смоленске, а русским в Риге, Любеке и на острове Готланд.
Этот договор имел особое значение и оставался в силе более 200 лет. По его образцу в последующем было заключено несколько договоров с другими русскими городами. Около 1230 г. Русское подворье было включено в разросшуюся Ригу. Образовался целый квартал, где жили исключительно русские рижане. Одни были торговцами, другие занимались ремёслами – меховщики, скорняки, бочары, каменщики, кузнецы и пр. Согласно Долговой книге для записи торговых сделок местного купечества, которую вёл Рижский магистрат в 1286-1352 гг., из примерно 2000 записей её около 300-400 относилось к русским торговцам. Они легко определяются по славянским именам и по особой пометке «русский» (Ruthenus или Ruthe), стоявшей рядом с именем. Некоторые русские купцы владели в Риге недвижимостью: землёй, домами, а значит, по закону являлись полноправными рижскими гражданами. К ним принадлежали богатые кредиторы: Ivan Ruthenus, что заключал сделки на 150 марок серебром (это около 50 кг драгоценного металла!), или Степан с сыном Ксенофонтом (однажды они одолжили торговому партнёру серебра на 180 марок), купец Кузьма, а также крупные торговцы, не владевшие недвижимостью – Иван, Василий, товарищ Мануила, Яким-скорняк с зятьями, державшие в своих руках почти всю торговлю воском. Сохранился документ, согласно которому упомянутый выше купец Василий поставил некоему Генриху Борнесу полласта воска (в XIV веке ласт равнялся 90-120 пудам, или 1475-1960 кг). В 1330 году пять русских купцов имели лавки, расположенные в самом престижном месте города, на Ратушной площади.
Торговые связи рижан с Русью, шли в основном, через Смоленск, Полоцк, Витебск, Новгород, Псков. На эти города, а также на Суздаль и Копорье указывала Долговая книга. Однако торговые дела вели и купцы, приезжавшие из различных ливонских мест. Например, купец Фома приезжал в Ригу из Икскюля (Икшкиле), торговец Иван — из Режицы (Резекне), Андрей — из Кукенойса (Кокнесе) и т.д.
В Риге, на территории Русской деревни (в средневековых немецких документах «Dat Russche dorp», или «Ruschen dorpe») находились жилые дома, лавки купцов, склады, больница, приют, кладбище. В 1345 году упоминается Русская улица. Имелась и православная церковь Св. Николая Чудотворца (впервые упомянутая в 1297 г., она была подчинена Полоцкому архиепископу). В старинных документах говорится также о монастыре и больничном приюте при храме. Поскольку при монастырях традиционно организовывалось обучение грамоте и возможно существовала небольшая школа, мы имеем основания полагать, что традиции образования на русском языке в Риге, ведут свой отчёт уже с XIII века.
Церковь была каменная, с черепичной крышей и колокольней. Наличие при ней монастыря можно проследить по старинным документам до середины XVI века, когда он был закрыт вместе с католическими монастырями. Храм пострадал во время католических погромов, но продолжал существовать и после победы протестантизма. Так, документы Полоцких архиепископов и польских королей 1531-го, 1532-го и 1542 годов свидетельствуют о направлении в Ригу новых православных священнослужителей.
Русская церковь была закрыта Ратом 9 июня 1548 года. Письмо Рижского архиепископа Вильгельма фон Бранденбурга (не желавшего ссориться с Иваном Грозным) содержит приказ Рату «церковь незамедлительно предоставить в распоряжение русским». Приказ феодального сеньора был исполнен, но вскоре храм под влиянием немецких торговцев опять закрыли (1549).
В 1554 году царь Иван Грозный потребовал возвращения церкви русскому купечеству. Но Рат не исполнил этого требования: в декабре того же года русские купцы жаловались на то, что «горожане и голова города Риги не выдают им русскую их церковь вместе с имуществом».
В октябре 1557 года глава Ливонского ордена Вильгельм фон Фюрстенберг просит Рат переслать ему в Венден (Цесис) составленный в Полоцке древний договор, касающийся православного храма в Риге, «дабы он мог осведомить посланцев из Москвы о состоянии русской церкви», и далее просит уведомить его, согласен ли Рат выстроить вторую, новую церковь, чтобы загладить вину перед русскими.
Вскоре началась Ливонская война. То, что Москва не одержала в ней победу, решило судьбу церкви. По распоряжению рижского бургомистра Николая Экка от 28 августа 1582 года, с башни православного храма были сняты два колокола и доставлены в церковь Св.Иоанна. Храмовую утварь продали с торгов. Все церковные постройки король Стефан Баторий пожаловал Риге. В 1621 году шведский король Густав Адольф захватил город и забрал в виде военного трофея православные иконы, принадлежавшие храму Св.Николая. Король подарил их библиотеке Упсальского университета.
Сегодня в университетском музее г.Упсала можно видеть четыре иконы из рижской церкви Св.Николая, которые по описи числятся как «трофеи из Иезуитского монастыря в Риге в 1622 году». Подворье окончательно ликвидировали во время Ливонской войны. Со временем его строения разрушились (за исключением дома на ул. Алдару, 11). Cама Алдару вплоть до конца XVI века называлась «Русская улица». Лишь потом её переименовали в «улицу Пивоварную».
Ещё в конце XIX века согласно инвентаризации в упсальском музее хранилось 5 «русских деревянных картин», сейчас в наличии имеется только четыре. Они были описаны в книге C.Аннерштеда «История Упсальской Университетской Библиотеки», 1894, (стр. 82).
В их описании сказано: «Все четыре иконы добыты как трофеи из Иезуитского монастыря в Риге в 1622 году».
1. «Мария Владимирская с младенцем». Примерно 1500 год, 31х26.5 см. Неизвестный иконописец, Московская школа, техника – масло по дереву. На задней стороне имеется надпись славянской вязью: «Молись лику Марии, священника в Иванов Чренаеский» (некоторые слова невозможно разобрать).
2. «Святой Николай Чудотворец», 31х26.5 см. Неизвестный иконописец, Московская школа, техника – масло по дереву. На задней стороне надпись: «Этой иконе молится Габриэль из села…»
3. «Святой Николай Чудотворец». Вторая половина XVI века, 33х27.5 см. Неизвестный иконописец, Московская школа. 4. «Святой Николай Чудотворец». Вторая половина XVI века, 31,5х27 см. Надпись на поперечной полосе вязью «Николай Чудотворец».
Все иконы имеют многочисленные неровности и вмятины.
В начале XX века, во время земляных работ в районе бывшего Русского подворья, были обнаружены два каменных барельефа в виде звериных масок. Один из них, нередко называемый «людоедским», архитектор Павел Кампе описывал следующим образом: «Чудовище поглощает человека, причём нижняя половина человеческого туловища выдаётся ещё из звериной пасти, тогда как руки поглощаемого как – бы высовываются из глазных впадин чудовища. Маска резной работы из слоновой кости с подобным же изображением найдена в Василькове, южнее Киева, из чего видно, что такой сюжет не был чужд древнему русскому искусству ваяния, каковое обстоятельство даёт повод к предположению, что описанная выше фантастическая звериная маска некогда относилась к какой-либо постройке русского селения в городе Риге». Впрочем, современные исследователи относят данные барельефы к XVII веку, т. е. к той эпохе, когда Русское подворье в Старой Риге уже было ликвидировано. В настоящее время обе звериные маски вмурованы в стену, во дворе дома на ул. Алдару 1/3. К сожалению, они недоступны для осмотра, поскольку в том здании располагается солидное финансовое учреждение.
Завершая этот рассказ, особо подчеркнём, что уже с ранних лет существования Риги главной основой роста её благосостояния являлась успешная торговля с Русскими землями.
Справка от музы Клио Латыши (latvieši от этнонима — латгалы, летгалы, летьгола, лэтты). По одной из красивых версий, самоназвание народа произошло от древнего культа Латы (богини воды и плодородия), существовавшего когда-то среди балтов. Это созвучно с именем славянской богини любви и красоты Лады, символом которой являлся белый лебедь.
Латыши появились в результате слияния балтских (латгалы, курши, земгалы, селы), финно-угорских (ливы) и славянских (венды) племён в XVI-XVII веках. Своеобразным «плавильным котлом» стала Рига. Первым известным памятником латышской письменности считается перевод молитвы «Отче наш» (1507 г.), выполненный Н.Гисбертом и включённый в сборник католических молитв. Имеется упоминание об изданной в Германии в 1525 г. на латышском языке и не сохранившейся «Лютеранской мессе». Первые документы на латышском датируются 1532-1533 гг. (списки членов рижских братств носильщиков и грузчиков). В 1631 г. немецкий священник Георг Манцель выпустил т.н. «Lettische Vademecum» («Латышский катехизис»). В 1638 г. в Риге тем же Г.Манцелем был издан немецко-латышский словарь «Lettus» — первый свод лексики латышского языка.
В 1907 году языковеды Янис Эндзелин и Карл Миленбах составляют «Латышскую грамматику», которая является ПЕРВОЙ научной грамматикой латышского языка.
Часто ссылаются на некоего переписчика Евангелия 1270 года, подписавшегося «Гюргий с Городища, сын попа, глаголемого лотыша», как на доказательство существования латышского этнического самосознания уже в XIII веке. Увы, это не так… В стародавние времена, «лотышать, латышать» означало «картавить, шамкать, нечисто говорить». Это точно зафиксировано в знаменитом словаре В.Даля. Очевидно «Гюргий с Городища», отличался особыми дефектами дикции, его же национальная принадлежность остаётся спорной.
Название «латыши» применительно к нерусскому населению западных приграничных областей Московского государства встречается в письменных источниках лишь с начала XVII века. Так что говорить об отдельном, вполне сложившемся народе «латыши» ранее этого времени, с научной точки зрения не совсем корректно.
