Владимир БУЗАЕВ:

— В деле одной носительницы Хиджаба в Стамбульском университете, не допущенной за это на лекцию по онкологии, Европейский суд по правам человека кроме всего прочего, установил, что ограничения права на образование (ст.2 Протокола №1 к соответствующей Конвенции) должны быть предсказуемыми.

У правительства хорошие юристы, и они с пеной у рта доказывают Конституционному суду (что у них получается легко), и международным экспертам (где у них встречаются значительные трудности), что нет ничего предсказуемее, чем реформа школ нацменьшинств, сводящаяся к вытеснению в преподавании родного языка латышским. Мы де их постепенно приучали, вначале ввели в средней школе три обязательных урока на латышском языке (1996), потом пропорцию 60:40 (2004), придумали единый с латышами выпускной языковой экзамен (2012), потом запретили отвечать на родном языке на других экзаменах (2017).

Ну и наконец (2020) ввели в средней школе давно ожидаемую самими меньшинствами (ведь реформа направлена на увеличение их конкурентоспособности!) пропорцию 100:0, великодушно не запретив школам изучать и родной язык, если одновременно и школа и ученики, не смотря на очевидное «ухудшение конкурентоспособности», того пожелают.

Мне этот процесс напоминает анекдот про цыгана, 30 дней приучавшего свою лошадь не есть, и она совсем привыкла, но на 31-ый день почему-то сдохла.

В исках в ЕСПЧ «новой волны», над которыми мы сейчас работаем, включено более отвечающее реальности утверждение. В действительности эта «систематическая реформа» представляла собой бессистемный набор заранее непредсказуемых попыток (1996, 1998, 2014, 2019) полной ликвидации образования на языках меньшинств, приводивших пока в силу сопротивления нацменьшинств лишь к частичной прогрессирующей замене в образовании родного языка государственным.

В 2014 году идея полной ликвидации образования на русском языке была включена в программу действий тогдашней правящей коалиции, а в 2019 году уже нынешняя коалиция дала задание министерству образования подготовить соответствующий план. А принцип 100:0 впервые прошел два чтения в парламенте 24 года назад (!), но после того, как моя партия Равноправие (ныне она же называется РСЛ), собрала 80 000 подписей протеста, законопроект был снят с рассмотрения.

Ныне действующий закон об образовании, принятый в черный день 29 октября 1998 года, в предложенной правительством исходной редакции никаких радикальных мер по «улучшению» нашей конкурентоспособности не предусматривал. Принцип 100:0 появился в законе только в 3-ем чтении, когда полная смена концепции закона недопустима — такая вот предсказуемость.

По мере приближения заложенной в закон даты полного перевода средних школ на латышский (01.09.2004) не без скромного участия будущего РСЛ разразилась школьная революция. В результате и возникла пропорция 60:40, не устраивающая обе противоборствующие стороны.

Сама Вайра-вике Фрейберга, подписывая соответствующий законопроект под вопли нескольких десятков тысяч школьников под окнами Президентского дворца, заверила подданных, что пропорция 60:40 способствует интеграции общества не хуже, чем изначальные 100:0, т. е. дальнейшая эскалация облатышивания школ бессмысленна.

За 14 лет до принятия следующих поправок (2018, вступили в силу для средних школ с 2020 года) существенно улучшились влияющие (по мнению правительства) на интеграцию общества показатели. Пропорция нелатышей, знающих латышский язык в 1989 году составила 20%, 2000 -49%, 2008 – 57%, 2014 – 77%. Доля представителей нацменьшинств школьного возраста в соответствующей возрастной группе напротив, заметно уменьшилась: c 35,7% в 2000 до 27,2% в 2011 году.

Поэтому родители с равной вероятностью могли ожидать новых языковых ограничений как в 2018, так и в 2008 или 2028 году. К тому же у родителей, недовольных языковыми пропорциями в муниципальных школах, до поправок 2018 года была неограниченная возможность отдать ребенка в частную школу, в которой выбор языка обучения был свободен.

Символично, что в тот же день, 29 октября 1998 года тот же состав Сейма и с той же внутренней мотивацией принял декларацию о латышских легионерах во Второй мировой войне. Мол, эсэсовцы были белыми и пушистыми, воевали за Латвию и исключительно против коммунистов, чуть ли не вместе с США и Великобританией. Поклонники эсэсовцев, получивших тогда свое от солдат – победителей, теперь готовы «улучшать конкурентоспособность» их правнуков.

Смешно сегодня читать, что мы, будущие РСЛ-овцы, в 2004 году прятались за детскими спинами с целью сделать политическую карьеру. Я водил тогда эти многотысячные школьные демонстрации, прикрывая их своим депутатским мандатом, держа в правой руке руку старшей, а в левой – руку младшей дочери.

Тогда нам не удалось выиграть, но удалось и не проиграть. Паскудное законодательство, принятое, как и в 2018 году, большинством Сейма, было радикально пересмотрено. Несколько десятков тысяч школьников успели за истекшее время получить нормальное образование преимущественно на русском языке. Теперь у них самих дети, у которых это право отнимают, и настал черед именно родителей позаботиться и о них.

Сейчас, в период коронавируса, на улицы не выйдешь. Но РСЛ предоставил возможность каждому аргументированно выразить свой протест, подав жалобу в ЕСПЧ.

Анкету для такой жалобы следует подать на портал www.parents.lv, в обязательном порядке присоединив к ней свидетельство о рождении и справку из школы или дошкольного учреждения, где учится ваш ребенок.